Николае Негру известен в Республике Молдова как политический обозреватель, внимательно следящий за нашими реалиями. Он пишет для тех, кто читает и мнения других, а не только свои собственные высказывания. Неудобный и резкий, его недолюбливает политики, к какой бы партии они не принадлежали.
Он является автором нескольких театральных пьес. Некоторые из них получили призы, некоторые были поставлены кишиневскими театрами.
Большинство знает его по телевизионным передачам, на которые его приглашают.
Вражеский отпрыск - последняя книга Николае Негру. Это книга воспоминаний. Для внуков. «Детство моих бабушки и дедушки тоже было счастливым. Счастливым постольку, поскольку мы были невинны...». Все воспоминания жителей Бессарабии второй половины XX века, и немногие написанные, и большинство ненаписанные, – трагичны. Если только за понятием «невинны» не скрывается фатализм.
«Отец, мать и мы, три брата, старшему из которых было четыре с половиной года, а младшему - месяц, оказались в положении брошенного за борт человека, который либо научится плавать, либо потонет». Это была последняя депортация жителей Бессарабии в Сибирь. Так называемых обскурантистов. Депортированные или «перемещенные», как их называли советские чиновники, имели определенные свободы. «Свободу сопротивляться или умереть, которая предлагалась нам в равной степени, рассматривалась как признак терпимости и гуманизма со стороны Советского Союза». «Мы выстояли, вопреки всем «советским патриотам», «прогрессивному миру» и последователям мировой революции, которые желали, чтобы мы вымерли...».
Рожденные в селе Чутулешть, во Флорешстком районе, где все дома были похожи между собой и всё было в двух шагах, они оказались в Волынке, Зимовском или Пышкине в сибирской тайге, где местные жители даже не знали, как называется соседнее село.
Он пошел в первый класс в русскую школу. Там он учился на «чужом языке». В семье говорили на «домашнем языке». «В Зимовском, в Пышкине, я был похож на маленького мальчика из кишиневского детского сада, который на вопрос, кем он хочет стать, когда вырастет, ответил, что русским». Он почувствовал стыд, когда мама позвала его домой после игры на румынском языке, а другой мальчик удивленно спросил его: «Разве ты не русский?».
В 1957 году, после смерти Сталина, литовские соседи, которые также были депортированы, смогли вернуться домой. Советская Литва разрешила им вернуться домой. Советская Молдова, где у власти находились русские или приднестровцы, разрешила им вернуться только после 1961 года. Они могли выбрать любое место жительства в СССР, за исключением МССР.
Его мать вместе с детьми вернулась домой на месяц после получения телеграммы от бабушки, которая притворилась больной. В Сибирь она так и не вернулась. Она осталась в Чутулешть. И больше никогда не возвращалась на место переселения. Его отец остался в Тюменской области.
Николае быстро приспособился к школе в родном селе. «Однажды, рассердившись на меня, одноклассник назвал меня понаехавшим; я не сдержался, пустил в ход кулаки, а он выкрикнул мне в лицо еще более оскорбительные слова: «Русский, русский, кто тебя сюда привел!».
В 1961 году, после нескольких лет жизни в Чутулешть, когда отец ненадолго приехал домой, и после семейной беседы, Николае вернулся с ним в Сибирь.
По дороге в Пышкино, в октябре, когда уже наступила зима, они заехали переночевать в Асино, к другу отца, к «Петру Бужору, который потчевал нас какао (...) Пока мы наслаждались каждой каплей, на кухню робко вошла маленькая белокурая девочка лет пяти, дочь хозяина; держась за ногу отца, она бросала на нас любопытные взгляды. Когда в 2009 году я прочитал в Jurnal de Chișinău, что новый кандидат в президенты РМ З.Г. (Зинаида Гречаный, п.а.) выдвинутая коммунистами, родилась в Томской области и что ее отца, который к тому времени уже умер, звали Петру Бужор, я подумал, что она может быть той самой любопытной девочкой из Асино».
«В школе в Пышкино я снова перешел на «чужой язык», а учебник французского заменил на немецкий».
Только в 1967 году, став студентом Кишиневского политехнического института, Николае Негру получил право на удостоверение личности (паспорт). Большинство молдаван, особенно из сельской местности, были привязаны к земле, как крепостные, без права на паспорт, без права покинуть родной колхоз и выбрать другую географическую точку в огромном СССР. Только в 1974 году советские люди получили право на паспорт.
Единственным документом, который был у матери Николае, Домники Негру, была «справка», в которой говорилось, что она имеет право выехать с детьми на месяц в Молдавскую ССР. Она была депортирована без каких-либо документов.
«После исчезновения СССР мы, ее сыновья, попросили ее получить удостоверение личности гражданина Республики Молдова, исходя из того, что, не имея советского паспорта, в котором была зафиксирована «молдавская» национальность, как у отца, она могла бы попросить, чтобы ее записали в ЗАГСе как румынку на основании свидетельства о рождении, найденного в архиве во Флорешть. Сотрудница ЗАГСа ушам своим не поверила, услышав, что стоящая перед ней «крестьянка» утверждает, что она «румынка», но мать, скромная и смиренная на вид, не позволила себя запугать».
После университета Николае Негру работал в Госплане до горбачевской перестройки. Затем он перешел в прессу. Он и сегодня активно работает, вот уже 30 лет еженедельно пишет редакционные статьи.
Так говорят книги.
Николае Негру «Вражеский отпрыск». Издательство «Arc», 2024, без коллекции. Мягкая обложка, 296 страниц.
